Несмотря на портретное сходство

17 февраля состоялось очередное заседание клуба «Креативный класс» отделения культурологии ГУ-ВШЭ — обсуждался скандальный российско-японский фильм-аниме «Первый отряд», обыгрывающий события Великой Отечественной войны.

В памяти граждан, чьи школьные годы пришлись на эпоху «дорогого Леонида Ильича», навсегда остались имена, вошедшие в пионерские «святцы»: Марата Казея, Зины Портновой, Вали Котика, Лени Голикова, Нади Богдановой и других пионеров-героев Великой Отечественной войны. Этими именами называли школы, пионерские дружины, улицы, площади и парки городов во всех республиках Советского Союза. Стоит нам только услышать одно из этих имен, как «срабатывает» что-то вроде условного рефлекса и в памяти немедленно всплывают образы и звуки детства: гимн «Взвейтесь кострами синие ночи», торжественная клятва верности при вступлении в пионерскую организацию, алые галстуки, сборы дружины, оглушительное завывание горна и бодрящий треск барабанов.

В июне прошлого года российские любители жанра аниме получили возможность посмотреть первый совместный анимационный фильм японских художников и российских сценаристов Михаила Шприца и Алексея Климова «Первый отряд».

Героями фильма стали перечисленные выше советские пионеры. Точнее — не сами пионеры, а их воинственные духи или призраки, вызванные из потустороннего мира главной героиней фильма Надей и наделенные сверхъестественными способностями. Причем призраки пионеров-героев мужественно сражаются не с самими фашистами, а с призраками тевтонских рыцарей, ожившими благодаря оккультному подразделению фашистов «Анненербе». В фильме представлен и проект научно-технического преодоления смерти в виде загадочного технического устройства «Спутник-1», при помощи которого устанавливается связь с погибшими пионерами в потустороннем мире.

События происходят зимой 1942 года, и битва духов должна решить исход Ржевско-Вяземского контрнаступления.

Действие фильма время от времени прерывается «документальными» вставками, в которых «участники событий» и «психологи», которых играют вполне узнаваемые российские актеры, комментируют то, что происходит на экране. Таков сюжет, снятый в традиционной стилистике японских комиксов манга. В переводе с японского само слово «манга» означает гротеск или странные картинки.

В российском интернете прошла волна дискуссий о фильме. Кто-то охарактеризовал фильм как постмодернистское шоу, смесь фэнтези и экшн-сказки, кто-то — как пропагандистский «духоподъемник», другие назвали фильм «циничным стебом», третьи — глубоко патриотичным, «новым словом в российской культуре». В общем, полный разброд и шатания.

Студенты и преподаватели, члены клуба «Креативный класс» ГУ-ВШЭ, решили сделать попытку культурологического осмысления и профессионального анализа этого нового явления в отечественном анимационном искусстве.

Роман Гуляев, студент магистратуры факультета философии ВШЭ, открыл серию докладов и в своем выступлении коснулся отношения российского зрителя к такой неожиданной трактовке военных событий, сравнил зрительские ожидания с реальными впечатлениями и попытался ответить на вопрос: «Сможет ли свежая идея, помноженная на мастерство создателей, побороть предубеждение и заведомую неприязнь?».

Доклад Лизы Синица, студентки 2-го курса факультета философии ВШЭ, на тему «Удался ли опыт совмещения японских техник аниме с героико-патриотическим сюжетом?» стал попыткой общего анализа положительных и отрицательных отзывов о фильме на многочисленных сайтах и форумах Рунета. Зрители отметили замечательную прорисовку деталей, отлично продуманные фоны. Изображение русских деревень, московского метро, Красной площади и Садового кольца сделано правдоподобно и ярко. Александр Михайлов, студент 2-го курса отделения культурологии ВШЭ, был предельно краток и сказал несколько слов о прототипах героев «Первого отряда». Было отмечено, что соответствие героев фильма реальным героям — весьма незначительно: все они, действительно, получили звание Героя СССР и все, кроме Нади, погибли во время войны. Несмотря на некое портретное сходство, характеры персонажей остались нераскрытыми и условными, а краткие диалоги, прически и одежда пионеров предвоенной поры совсем не вписываются в фактические реалии эпохи СССР.

Выступление аспирантки факультета философии Евы Рапопорт касалось не столько оценки фильма, сколько «культа пионеров-героев, детей-мучеников, пожертвовавших свои жизни во имя советской власти» — от Павлика Морозова в 1930-е годы до Зои Космодемьянской, погибшей с именем Сталина на устах во время Великой Отечественной. Отметив «напрашивающуюся аналогию между советскими и христианскими мучениками», Ева подчеркнула сомнительность исторической достоверности многих биографических сведений о пионерах-героях и проанализировала основные принципы и задачи советской мифологии. Что касается фильма, то были отмечены кощунственность и мрачность сюжета и выражены сомнения по поводу художественной ценности обсуждаемого произведения.

Анна Григорьева, студентка 3-го курса отделения культурологии ВШЭ, выделила проблемы формирования «стереотипов в массовых представлениях о советском прошлом, некую романтизацию этого периода, превращение исторических событий в продукт массового потребления», которые проявились в фильме и вызывают отторжение у зрителей.

Тема выступления Петра Мазаева, студента исторического факультета МГУ — «Удачная провокация или глумление над великим прошлым?» — наиболее полно отражает диапазон оценок фильма-аниме российской аудиторией и критикой. Петр призвал участников дискуссии избегать эмоций в обсуждении картины, чтобы сделать анализ взвешенным и объективным. С одной стороны, строгий критик может обнаружить глумление «в сочетании несочетаемого, в несоответствии темы (трагических военных событий) и жанра (мистического аниме-боевика) или в несоответствии реальных исторических событий и событий, показанных в фильме. С другой стороны, совершенно невозможно предъявлять такие претензии к жанру аниме, который молодежь выразительно определяет словом «мочилово». Кроме того, — и этот аргумент Петра звучал очень убедительно — «трудно представить себе какую-то другую страну, кроме фашистской Германии и Советского Союза, которую так же сильно хотелось бы запечатлеть в стиле нелогичного и мистического кино».

Последнее выступление перед началом дискуссии было сделано Александрой Ильченко, студенткой 2-го курса отделения культурологии ВШЭ, и касалось необходимости бережного отношения к нашему прошлому и невозможности не-эмоционального, строго-научного подхода к обсуждению фильма. «У ребенка, посмотревшего "Первый отряд", останется впечатление виртуальности или абстрактности войны», потому что жанр аниме очень близок компьютерным играм, в которых «можно сохраниться, переродиться, воскреснуть. И в юных умах возникнет вопрос: кто все-таки и какой ценой выиграл ту страшную войну? Надя со своими мертвыми друзьями-пионерами или народ, заплативший жизнями 27 миллионов людей за эту победу?»

Когда дело дошло до обмена мнениями не только о самом фильме, но и о студенческих работах по его анализу, в дискуссию вступили профессиональные эксперты клуба «Креативный класс»: профессор кафедры наук о культуре Ян Левченко, заведующий отделением культурологии Виталий Куренной, доцент кафедры наук о культуре Илья Кукулин и заместитель заведующего отделением культурологии Тимофей Дмитриев.

Студенты услышали неожиданный, но убедительный комментарий своих преподавателей:

«Умная и тонкая провокация, которая, к сожалению, прошла мимо зрителя, начитанность и "кино-насмотренность" которого, авторы явно переоценили».

«С помощью великолепно подобранных цитат и аллюзий фильм провоцирует и взламывает наши роево-семейные концепты, и мы в каком-то смысле сталкиваемся со своим подсознанием».

«Фильм построен на столкновении и причудливом сочетании языков и кодов, носителями которых мы сами и являемся. Нас раздражает собственный портрет именно тем, что он абсолютно не соответствует нашим представлениям о самих себе и степени нашей уязвимости».

«Аниме — это не экранизация и не учебник истории, по которому можно проверять достоверность изображаемых событий».

«Видеть в фильме посягательство на светлую память о героях — это ошибка, сформированная привязанностью к идеологии как продукту, в котором художественные средства и научно-историческая достоверность не разграничены».

По мнению преподавателя Ильи Кукулина фильм выявил очень серьезные различия в психологическом восприятии и оценке военных событий разными поколениями России. Поскольку преподаватели-члены клуба «Креативный класс» и создатели фильма принадлежат к одному поколению, а нынешние студенты — представители другого поколения, различия в восприятии совершенно неизбежны и очевидны. Поэтому, сказал он, «мы сегодня создаем некие способы перевода, трансляции межпоколенческого опыта, и эта дискуссия является одним из таких способов».

Хотя острых разногласий в оценках фильма у профессионалов не было, этот обмен мнениями, пожалуй, был чрезвычайно полезен студентам уже тем, что обучал логичной и точной аргументации, корректности ведения дискуссии и ясности изложения своих мыслей и мнений.

Популярность аниме в молодежной среде бесспорна, нравится это кому-то или нет. Недавно в Рунете появилась информация о том, что авторы «Первого отряда» планируют продолжать работу и можно ожидать появления фильма "Первый отряд-2". Учитывая, что в российском прокате первый фильм провалился, это, конечно, смелый план.

В заключение хочется привести ироничное высказывание на одном из молодежных интернет-форумов, которое подтверждает мнение профессора Яна Левченко о том, что большинство зрителей не смогли оценить фильм по достоинству: «Краткое содержание второй серии: первый отряд ищет случайно попавшую в хозтовары секретную губозакатывающую машинку, произведенную Третьим рейхом, но потом забывают, зачем она им нужна, и все начинают хотеть Ларису Ивановну из второго отряда».

Валентина Грузинцева, Новостная служба портала ГУ-ВШЭ
Фото Ивана Морякова